Северная Корея близка к созданию термоядерного оружия

Де Гир сравнил данные по радиоизотопам с информацией южнокорейских станций слежения и после года работы пришёл к заключению, что в апреле–мае 2010 года КНДР провела два загадочных ядерных испытания мощностью от 50 до 200 тонн в тротиловом эквиваленте.

Выводы учёного основываются на информации о появлении в середине апреля 2010 года значимых количеств ксенона-133 и ксенона-133-м, а также бария-140 и его продукта распада лантана-140, замеченных 11 мая. Эти вещества прямо указывают на ядерный взрыв. «У нас в Швеции уже были такие результаты — десятки лет назад, во времена советских подземных ядерных испытаний», — говорит Де Гир. Ситуация с другими изотопами ксенона также намекает на ядерную реакцию с вовлечением урана.

Между тем, до сих пор ядерная программа КНДР рассматривалась экспертным сообществом как чисто плутониевая, хотя слухи о секретно ведущемся урановом проекте циркулируют многие годы.

Ларс-Эрик Де Гир полагает, что Северная Корея намеревается значительно усилить свой ядерный арсенал с качественной точки зрения. Если его данные по следам уранового взрыва верны, это может оказаться весьма неприятной новостью, поскольку уран-238 применяется в весьма специфичном случае — в качестве внешней оболочки термоядерного заряда.

Стандартная водородная бомба состоит из двух частей — плутониевого «детонатора» небольшой мощности, который уже испытывался северными корейцами и дейтерий-тритиевого основного заряда. Оболочка заряда может быть выполнена из свинца, и тогда мощность и радиоактивное загрязнение минимальны, или из урана-238. В этом случае мощность взрыва повышается в 5–6 раз, а следующее за взрывом радиоактивное загрязнение растёт в десятки раз.

Узнать точно, имеют ли северокорейцы готовые термоядерные боеприпасы или все ещё дорабатывают их, не представляется возможным. Размеры Северной Кореи исключают натурные испытания готового термоядерного заряда из-за поражения радиоизотопами, даже если взрыв провести под землёй. Кроме того, подземный термоядерный взрыв в десятки мегатонн неразумно устраивать в сейсмически нестабильных зонах. Следовательно, испытания будут вестись на предельно низких мощностях, со свинцовой оболочкой и под землёй. То есть следов от них будет очень мало, и они окажутся практически неотличимыми от испытаний 2010 года. Возможно даже, это и были они. Ведь проведение двух идентичных подрывов обычных ядерных бомб с таким маленьким временным зазором выглядит странно. Обращает на себя внимание и разный состав изотопов, образовавшийся после каждого из этих гипотетических испытаний.

После испытания плутониевой бомбы в 2006 и 2009 годах, а затем и урановой в 2010 году КНДР остаётся лишь проверить тритиевый компонент. Затем три части нужно будет собрать в единое целое — термоядерный заряд — и ставить его на ракеты в количествах, ограниченных только наработкой плутония и урана в реакторах.

Ряд специалистов уже оспорил мнение шведского учёного. Например, Франк Хиппле из Принстонского университета (Нью-Джерси, США) считает, что хотя данные Де Гира и свидетельствуют о ядерных испытаниях, нет оснований говорить сразу о двух взрывах или об использовании урановой бомбы на быстрых нейтронах. Указывается и на отсутствие сейсмических данных о подрывах, хотя о достоверной сейсмике при взрыве устройств эквивалентом в 50 тонн в тротиловом эквиваленте говорить сложно. Предположения ряда учёных о реакторном происхождении ксенона даже выглядят спорными, поскольку авария подобная Чернобылю в КНДР была бы заметна и безо всякого ксенона, а нормально функционирующий ядерный реактор не выбрасывает радионуклиды в атмосферу.

Судя по всему, Северная Корея упряма в решимости стать пятой страной, создавшей термоядерное оружие. Тем более что государственное новостное агентство КНДР уже заявило в мае 2010 года о достижении ядерного синтеза, передает «Компьютерра–Онлайн» со ссылкой на Nature News.